Пошатнулись земля и небо

 Сокровенности — вот чего не хватает в вашей жизни. На этом этапе вы осуществляете идеал с помощью устава и послушания, но как вы сами ищете осуществления сокровенной мечты? Были ли у вас субъективные мощные порывы? Может быть, раньше вы сдерживали их, потому что они были преждевременны и сокрушительны для вас. Но сейчас, после нескольких лет духовной работы, уже есть смысл соединить сокровенно-субъективное с духовным. Соединить страстность и бесстрастие. Ведь нередко сокровенно-субъективное напряжение даёт силу и правду всей Мистерии. Впрочем, сама Мистерия — это всегда собственное сущностное переживание Бога — Того, в Ком соединились все наши самые сокровенные движения, самые глубокие корневые упования на продление и Смысл.

Духовное — это самое глубинное. Когда идёшь не по установочному клише, а по линии сокровенного, когда говоришь простую, чистую фразу, когда производишь истинный естественный жест, когда интенсивно и открыто чувствуешь — это и есть Духовное. Мы можем спеть тысячу гимнов Христу — Он не услышит нас. Но можем сказать одно Живое Слово — и будем услышаны.

Например, сыновнее начало Второго Луча, как мужское качество меньшей силы (по сравнению с Отцом), спасает Мать. Она относится к Сыну без боязни Его, и Он, взрослея, приучает Мать к перволучевой интенсивности Света. Это открылось мне недавно при медитации на Божественного Мужа-Отца, когда естественность общения я вдруг почувствовала через тот возглас моего сына: «Мама!» — как он вскричал месяц назад там, на присяге. Я вспоминаю голос моего земного сына: «Мама» — и растворяюсь перед ним в любви к нему. Только возглас Максима: «Мама!» — приводит мой проводник в соответствие с интенсивностью Мужа, Первого Луча. Тогда, на присяге, нам, родителям солдат, сказали, что весь состав «учебки» отправляется в Афганистан. Максим тоже знал об этом. Я «дралась» за него, как могла в течение месяца, и как высшая мантра, меня держало его «Мама!» Не было у меня в жизни общения с Божественным Отцом более высокого, чем в эти тридцать страшных дней, в которые решалось, будет ли мой земной сын «распинаться» ни за что, убивая и умирая в Афгане.

Боясь Света, женщина нередко сокрушена Им. Но если через материнство и прозрение в сыне Бога она приучается к высокой интенсивности, ей легче сокрушиться перед Мужем, и тем самым легче дать Сыну возможность проявления в объёмах, соответствующих Отцу. Ему тогда не надо застывать от зауженного принятия, не надо исчезать в муке того, кто привлечён грубой надобой земной женщины. Поэма «Демон» — это провидение Лермонтовым Силы Отца-Мужа, который ждёт ту Тамару, надоба которой в Нём соответствовала бы Его силе.

Когда женщина, используя великое, приковывает его к малому, это «великое» ничего не может сделать, потому что только рождающая надоба женщины реализует возможность. И мужчина, завися от неё, свирепеет, потому что знает, что не проявится в нём Бог, если она Его не захочет. А она не хочет его Духа. Тамара не понимала трагедию Демона. Она не любила его. Она вообще никого не любила. Не любя Высшее, она не вызывала эту возможность. Демон был готов родиться как Божественная Жизнь, а она, ограничиваясь ангелом, его испугалась и, заузив его в своём восприятии до Демона, оставила его в этом качестве, и себя погубила.

Сейчас выстраивается Буддхиальное тело, идёт на заклание индивидуальный Манас, материнское начало испытывает воздействие Атмы. Это ощущаешь на уровне энергетик, а не как предчувствие или интуицию. В этом случае при медитации видишь, что мужчина поляризован где-то вверху и не может спуститься, а если и прыгает на зов, то просто рушит и себя, и её. Видишь, что сама женщина не готова, то есть у неё нет постоянного желания этой интенсивности. Поэтому эта интенсивность никак не может проявиться положительно.

Да, Матерь Божия рождает Сына. Рождает тем, что проводит Высшее в Нём. Она даёт возможность Его иерархическому телу выстроиться. Группа — тоже Сын. Также строится и групповое тело. Затем Великое Богоотцовское Существо и Учитель может воздействовать Своей интенсивностью. Тогда эта иерархическая Утроба начинает вынашивать группового Христа. Каждый индивидуум в группе постепенно обретает это Христово начало, выявляя его в себе. (Оно было и раньше, но теперь проявилось.) Вот откуда это странное ощущение, что рождаешь того, кто над тобой. Казалось бы, это — Сын, и вдруг Он вверху оказался. И потом Он же тебя принимает и спасает. Происходит Буддхиальное слияние. И Матерь становится «Жено», а смиренный Агнец — Жених Нового Иерусалима.

Итак, вверху Отец — интенсивность Вечности, само бессмертие. Потом появляется Сын — существо Буддхиальное, проявление Любви, которое родилось у Матери. И затем Мать встаёт как жест, как иерархическое существо Души. Ясная, прекрасная система!

Но представьте себе, что эта система изломана. Сила — отдельно, жест — отдельно, сердце — само по себе. Разрушена структура единого Целого, и все мы, клеточки этого Существа, болеем и гибнем. Это проявляется как в великом, так и в малом. Что, к примеру, влечёт женщину к мужчине? Сексуальное желание? Витальный страх не выжить? Стремление к социальной устойчивости? Желание быть обеспеченной? Да, он обеспечит, но чем? Да, он одарит, но дар будет принят заужено. Может быть, поэтому мы с вами, женщины, имели страдания, получая по заслугам и набирая опыт распознавания. Постепенно, желая более высокого, более бессмертного, мы становились Матерью, растили Сына, соединялись с Ним и могли коснуться Отца. Но оказывается, мы сами тормозили тех, кто был с нами, потому что они не слышали нашей надобы в них как Душах. Они даже не знали, кто они такие. Они только знали, что они—в муке, в неправде, в непроявлении.

Теперь вы представляете, что делают миллионы женщин на Земле?! И какова их ответственность перед Землей и перед Богом, и сколько слабых Душ они губят!

Помните, в детстве и в отрочестве мальчики старались «выглядеть» перед девочками: и что-то строили, и защищали кого-то, стараясь продемонстрировать перед ними свои возможности. Только недавно я поняла, в чём тут дело. Да они всё время подсказывают нам, что в нём — Бог, но пока он реализуется самостно, потому что так приучили — в войну, например, «играть». Но они всё время как бы говорят: «А ты пожелай во мне Другое и я буду Этим, ты только захоти!» Вот какой страннный закон в Космосе: он имеет, а проявление зависит от той, которая ничего не имеет, кроме надобы в том, что он имеет.

Вот почему мы плачем, касаясь Лермонтова. Его глаза просят, они умоляют: «Ну, кто-нибудь! Ну, захотиЭто! Я своё выполнил! Я готов! Ты только полюби Это!» И его Печорин, которого так вымучивают в школах, тоже зависел от всех Бэлл и Мэри. Он — существо действительно потенциальное: «Захоти Это, а не другое!» А от него хотят другого — Демона, «настоящего» мужчину и т.д. Наверное, так в посмертии пребываешь: знаешь, Кто ты есть, а шелохнуться не можешь, нет проявления. Не дано, природа не разрешила, зов Матери не проявляет Отца...

Дева Иерархии проявляется на уровнях сердца и витальности. Жена («Жено!» — как назвал Мать Христос на кресте) проявляется по зонам сакрала и кундалини. И если Мать не превратится в «Жено», Христос не сойдёт с креста: план кундалини (смерти — бессмертия) не будет освящён. Высокие духовные мужские существа живут себе там наверху и, когда они готовы внедриться в человечество, чтобы спасти его, им приходится учитывать надобу Земли. Ну, хоть каким великим будь, что тут сделаешь? Не зовут, не открываются. Под щедротами благодати заужают приём — и страдают, получая при этом удар вместо благословения.

Однажды Ася показала мне фотографию Игоря, где ему было восемнадцать лет. Ну, совершенный демон! Красив необычайно, а на лице — мука самозамкнутости, гордыни, одиночества, высокомерия! «Как мне жаль его, — говорила тогда Ася, — и я не понимаю, в чём дело? То ли я перед ним виновата была когда-то?» Кто знает, может так и есть! Вполне вероятно, из жизни в жизнь она фиксировала его на всё меньшей надобе, пока сама лбом не ударилась о землю? Может, это женская карма? Грех Евы?

Понимаете теперь, откуда такое недоверие женскому началу у мужчины. «Да что же ты меня позвала, я спрыгнул, а ты где меня оставила?! И я погиб! Ну, тогда и ты погибай!» Но он никогда не сможет уничтожить блудницу. Истинное «разорение» блудницы — это её покаяние. Всё греховное уничтожается при тотальном видении полной меры своей собственной вины. У Магдалины сказано: «И долго ещё не сможет родиться Матерь Божия, поскольку велик грех Евы». Покаяние и исчезновение греха — одновременны. Если не чувствуешь, что тебе простят, ты никогда не родишься Женой.

Заметили, сколько в эти дни вокруг нас электрического огня? Позавчера была гроза. Всё вокруг молниями пронизало. А сегодня опять электричество собирается вокруг нас, снова надвигается гроза. Отцовский приход, приход Мужа — электрический Огонь!

Помните, «Христос распялся за грех Адама?» Может быть, Матерь или жена должна распяться за грех Евы? И наши физические женские муки — это постоянное распятие за грех Евы?

Большую интенсивность может принять не рабская расслабленность, а благоговение пред силой Света! Если его бояться, он приходит как разбойник. Если рабски перед ним кланяться, Он приходит дьяволом. А если ради светоносности благоговеют и исчезают в нём, как в Любимом, то он приходит как Бог.

Женщина не может требовать Бога, она должна Его родить. Он не знает, как это ей «Бога проявить», и идёт против женщины. Она же сердится от недообслуги: какой же он муж? А когда в нём истинно рождают Бога, он старается, постепенно развивая духовную потенцию. Тогда сначала он — Сын для неё, а потом — Муж. Обратите внимание, правильная последовательность: «Сын, и только потом — Муж» — это очень серьёзный момент. (Так развивается духовная, а не земная пара.)

Вы же хотите мужа с объёмом Духа сразу. Это новый хитрый изворот Евы в вас. Это значит, что сами вы не имеете Духа Святого, иначе бы вы тщательно выпестывали это же начало в мужчине. Тогда бы он видел, что помимо требовательности, идёт помощь Матери, которая без отвращения и терпеливо «стирает пелёнки» его «падений». Даже если вы — одна и устали и никаких вам видовых мужей не представлено, всё равно — «стирайте пелёнки».

В сказке о Финисте Ясном Соколе героиня и башмаки изнашивала, и посохи сбивала, пока дошла до Финиста. Она смиренно шла как сестра, как Мать, потому что понимала, почему он улетел, сказав ей на прощанье: «Ты раньше времени сожгла перья!» Когда мы требуем Мужа сразу, мы «сжигаем перья» (символ Второго Луча Души (Сына)). Нельзя начинать с объёмов Первого Луча, Мужа, Отца. Движение идёт последовательно: с объёмов Третьего Луча Матери, переходя на объёмы Второго Луча Сына. Пройдите этап Девы, этап Матери и только потом вы сможете обрести качество Любимой и Жены.

Поток Бога-Отца ищет своего представителя на Земле. Но только способ приёма духовной энергии определит, кто вы. Ваша духовная Мать находится между Источником (вашим Духом) и проводником (вашей личностью). Она — регулятор. Она — пропускник живой воды. Она — ваша женская часть, как сестра, как Мать, а потом — ваша Любимая, ваша Магдалина.

В вас, конечно, живёт величайшая мечта принять Любимую, обрести Невесту. Но и вам тоже надо знать о сроках. Если вы приняли вспышку Любви, вспышку Богоотцовского Откровения, но не имеете сил удержать этот объём, то вы только вызовете в женщине Еву, погубите и её, и себя. Повторяю, нельзя начинать с принятия Первого Луча Воли, минуя Третий Луч Разума и Второй Луч Любви.

Вы думаете, нам, женщинам, не хочется поклониться мужчине как Мужу? Этот поклон перед Богом-Отцом заложен в основании нас. Но заложен! Только заложен! Мы — ещё не это! Вот почему после стольких трагедий ищешь не столько мужей, сколько сыновей. Имея импульс Духа Святого, не ошпаривайте им сына, оживите его в новой Жизни, постепенно раскодируя его духовные возможности.

Мужчина должен предаться такой женщине-Матери, «Лествице Небесной», иначе он не сможет предаться собственной Душе. Когда он начнёт «соревноваться» с ней, как делал с Евой, такая женщина скажет ему: «Но как тебе доказать — ты гибнешь! Я ничего не хочу, я хочу к тебе прийти, только ты пока побудь тем, кем тебе положено быть. Ведь и я не спасусь, если ты не пройдёшь к Первому Лучу!»

Женщина-Мать — Лествица. Она соединяет мир людей с миром их Духа. Потому и сказано, что хула на Бога-Отца простится, хула на Бога-Сына простится, но хула на Духа Святого не простится.

Заметили ли вы, на что опираются мужчины-дьяволы? Они ненавидят проявления Матери Божьей. С такой женщиной они конкурируют, борются, клевещут на неё. Такой мужчина буквально свирепеет на достоинство духовной женщины, он его не выносит! Видели таких? Всё её движение он интерпретирует в русле своей логики. Обычно он тонко клевещет: «У неё не устроилась личная жизнь», «Мне её жалко», «Она завидует мужчинам», «Она — мужеподобна», — вся система клеветы выстраивается удивительно легко и быстро. И с каким восторгом, каким упоением они «уязвляют» «зарвавшихся». Казалось бы, почему чаще мужчины клевещут, а не женщины? Почему они так радостно это делают? Потому что выбравший смерть хочет взять «своё» при воплощении. Если для него нет продления, то непреходящую ценность себя он должен испытать сейчас же. Именно этот момент использует Ева, поощряя его как «лучшего», как «самого-самого», как «венца творения».

Заметили ли вы, что у всех тех мужчин, кто ощущает себя даром миру, рано или поздно наступает страшная тоска. Не Бог — дар для них, а они — дар для Господа. Они сами — последняя инстанция. Даже если они слышат Высшее, даже если они медиумически касаются его, чаще всего они считают, что это они Его вызывают, что Высшее нуждается в них. Якобы Высшее — область веры. А они сами — область реального. Они следят за Высшим. Они Его исследуют. Они — «великие». Став «великими», они уже победили, уже получена оплата, они уже опустошили «кассу». Божья Мать им говорит: «Хочешь эту «кассу»? Возьми! Хочешь сейчас выиграть — выиграй! Это твой выбор в Космосе, но ты больше никогда ничего не будешь иметь».

Поэтому говорится, что дьявол даёт в долг, а Богородица даёт в дар. Это так! Всё решаете вы сами. Вы сами выбираете способ использования объёма энергии, данной вам по закону. Мужчины это знают. Почему Сталин убивал? Когда он убивал других, ему казалось, что он не умрёт. Чем больше смертей происходило по его воле, тем бессмертнее он себя чувствовал. Но такой мужчина очень несчастен и абсолютно безысходен. Отсюда эта дурная бесконечность жажды убивать: подсознательно он знает, что ему нет выхода.

Меня всегда потрясает жертва мужского начала, прыгающего вниз (как Люцифер) для взрыхления того, что должно обратиться к Свету, принять семя Света, расцвести, подняться и, в свою очередь, спасти того, кто из сострадания падал в материю.

У меня сейчас такое ощущение, что пошатнулась земля, пошатнулось побережье, пошатнулось небо над этим изумительным изумрудно-коричневым миром, потому что мы тоже виновны перед ними. Мы, женщины — виновны. Помните эту легенду, которую мы услышали в Паланге? Легенду о Юратес! Легенду о том, что бессмертная Душа-Юратес, богиня, увидев человека-мужчину, нашла его красивым и сильным и воспользовалась им, затянув его в воду, в янтарный замок. Её божественный Отец (возмущённый тем, что она, вместо того, чтобы напомнить человеку о том, кто он, использовала его для самонаслаждения и сама упала в нижние зоны) разрушил её дворец, убил человека и сковал Юратес-Душу.

Ведь когда он «прыгал», он с ней как бы договаривался: «Я прыгну ниже, чем ты есть, чтобы тебе снизу помочь, но ты запомни, кто я, и вытащи меня». И она соглашается. И он прыгает, а она его там оставляет. Она не забыла! Это он забыл! Он прыгнул ради неё, а она сделала вид, что он её должен обслужить, и стала обслуживаться. Ну, разве не похоже всё это на сказку о солдате, который встретил ведьму, и она его спустила в яму, чтобы он достал ей золото. И когда он ей подал золото, она больше не опустила верёвку и не вытащила его, оставив его в яме. (Здесь прямая параллель с блудницей, едущей на звере, который и убивает её.)

Хотя при чём здесь сказки? Разве это — не обыденность нашей жизни? Ева, например, всё ещё дёргает верёвку: «Давай следующее золото, давай следующее золото!» Он иногда спрашивает: «Когда ты меня поднимешь?» А она уже забыла, что нужно его поднимать. Он для неё — добытчик сомнительного золота, ограниченного физического существования. Действительно, велик грех Евы.

Вот почему я и сказала: «Пошатнулись земля и небо...» Может, наши усилия последних дней «пошатнули» и поставили на место Душу-Юратес? Умилостивили Отца? И воскресили человека? Может, повторяя древние мистерии, мы сумели хоть сколько-нибудь снять свои собственные древние грехи и очистить карму Евы?